Владимир Турчинский: «Невкусно поесть в Аргентине просто невозможно»
Знаменитый гладиатор по прозвищу Динамит, спортсмен, актер, теле- и радиоведущий Владимир Турчинский поколесил по миру немало. Однако журналу «Туризм и отдых» он признался, что его самое любимое место на земле — Аргентина.
— Владимир, чем же вам так понравилась Аргентина?
— Мне там нравится все: природа, люди… Замечательно то, что в пределах одной страны можно и побывать в прериях, и позагорать на побережье океана, и, уехав в противоположную сторону, покататься на горных лыжах, «погонять» пингвинов.
И люди там невероятно доброжелательные. Однажды в Буэнос-Айресе, одном из самых крупных городов мира, мы парковали автомобиль, а в это время дочка перебежала дорогу и устремилась в парк. Какой-то незнакомый мужчина подошел к ней, взял за ручку и привел обратно. Я не очень хорошо себе представляю такую картину у нас. Конечно, в России люди добрые, но в Аргентине они целенаправленно добрые. Хотя в Буэнос-Айресе есть и другие места — экстремально бедные районы, куда вообще лучше не ходить. Без штанов останешься.
— А чем интересен Буэнос-Айрес?
— Как вам объяснить? Я в свое время очень не любил Питер. Какой-то мрачный город, то деньги украдут, то шмотки. А когда однажды «завис» там на четыре месяца (у меня были съемки двух фильмов подряд), город открылся изнутри. И люди показались добрее, чем в Москве. Хотя вроде бы ничего не изменилось… Но даже дождь уже по-другому воспринимался.
Так и с Буэнос-Айресом. Вот Дима Дюжев отправился туда на неделю, звонит мне и удивляется: «Чем ты так восхищался?» Просто, оказавшись в какой-то стране, я стараюсь походить пешком, пообщаться, не только посмотреть достопримечательности, но и побывать в разных местах — причем и в таких, которые меньше всего посещают туристы. Например, когда в Аргентине мы решили поехать к океану, я подошел к местным ребятам и спрашиваю: «А где вы сами-то отдыхаете?» Они говорят: «За тридцать километров отсюда есть городок Пинамар, тебе понравится». И точно — красивейшие эвкалиптовые рощи, народу мало, дешевая еда, относительно недорогие гостиницы: сто песо (это тысяча рублей) стоит люкс с полным пансионом.
Я не знаю, существуют ли в Сочи или Ялте места, где за такие деньги можно получить похожее удовольствие. А дело в том, что в стране тогда произошел дефолт, и иностранец ощущал себя там человеком богатым. Все, что до дефолта у них было в долларах, стало в песо. И легко можно найти очень хороший ресторан, где за полсотни рублей получишь полноценный шведский стол.
— И, надо понимать, кормят в Аргентине вкусно?
— Невкусно поесть в Аргентине просто невозможно. У них все местного производства. Ведь это аграрная страна. Некоторое время назад она была лидером по поставкам говядины, а сейчас входит в первую десятку. Когда путешествуешь по Аргентине, всюду видишь пасущиеся стада. Аргентина — это страна мяса.
— А какие места особенно запомнились в Аргентине?
— Патагония! Там киты приплывают к берегу рожать. С берега видно, как на довольно близком расстоянии из воды торчит хвост этого гигантского создания. С одной стороны, страшновато, а с другой — невозможно передать радость, которую испытываешь. От сопричастности этому таинству. От ощущения, что есть еще на земле вот такие места, где человек может чувствовать себя в единении с природой.
— И где еще есть такие замечательные места?
— На самом деле они есть и у нас в стране. Я тут недавно был в Петропавловске-Камчатском. Океан, черный песок, вулканы, снег — это просто какой-то сюр! Сидишь ночью в горячем источнике, а кругом — снег, снег, снег и звезды. И такое ощущение, что ты находишься на другой планете.
— Вероятно, вам везет на столь романтические впечатления?
— Я в хорошем смысле привык к чему-то необычному. Например, помню, какое впечатление произвел на меня город Брисбен в Австралии. Ни за что не догадаетесь, как проводят вечера его жители. Прямо в черте города есть скала, на которой днем тренируются альпинисты. У подножия скалы — скамеечки, а наверху — мангалы. Все это красиво подсвечено. И огромное количество горожан вечерами занимаются скалолазанием. А поднявшись наверх, жарят там шашлыки. Так они отдыхают.
Или, к примеру, в той же Австралии, в часе езды от Мельбурна, на берегу океана тоже стоят скамеечки. Ровно без пяти девять на них рассаживаются люди. Словно какой-то особый ритуал. А ровно в девять из воды выходят пингвины и идут куда-то по ведомым только им делам. Зрители поднимаются и отправляются по домам. Такое вот потрясающее место, куда люди приходят на встречу с пингвинами. Этакий симбиоз природы и цивилизации.
А в Мельбурне стоит прийти к океану с пакетиком картошки из Макдоналдса, пошуршать им — и деревья, высаженные вдоль прибрежной полосы, как будто оживают. С них спускаются какие-то зверьки, очень похожие на енотов, но раза в два меньше, и начинают двигаться к тебе. Постепенно они заполняют пространство вокруг (метров пятнадцать-двадцать в диаметре), начинают теребить тебя лапками, и ты даешь им картошку. Потом отдаешь и сам пакет. А они увидят, что он пустой, и опять на деревья. Кстати, в отношении этих зверьков законодательством Австралии установлены интересные правила. Если животное, допустим, свалится в трубу твоего дома, нельзя просто вынести его на улицу. Ты обязан вызвать специальную службу, которая заберет его и посадит обратно на дерево.
— Путешествуя по миру, вы наверняка сталкивались с непривычными для нас, россиян, законами?
— В той же Австралии человеку, который залез к тебе в дом, ты не можешь просто дать по мозгам и выкинуть его вон — это будет считаться превышением допустимой меры самообороны. Ты должен уговорить его дождаться полиции. Австралия, вообще, очень своеобразная страна. Там в свое время был бум эмигрантов из России, которые специально прыгали под машины и в результате получали совершенно бешеные страховки. Потом это дело пресекли, законодательство ужесточили. Теперь в подобных ДТП виноватыми признают самих прыгунов.
Или взять Америку. Автомашины стоят в пробке. Рядом довольно широкая полоса, по которой может грузовик проехать, — свободная. Она предназначена для экстренных служб. И стоит на нее выехать, как тебя лишат прав на полгода. А это очень существенное наказание, потому что в Штатах без машины прожить практически невозможно.
— Как вы считаете, от чего зависит восприятие страны, в которую отправляешься отдыхать?
— Бывает, что у тебя хорошее настроение, ты берешь плохую сигару и получаешь кайф. А в плохом настроении и хорошая сигара покажется невкусной. Мне, например, не понравилась Венеция. Значит, не было в тот момент у меня настроения получить удовольствие. Зато Рим — другое дело. Один Колизей чего стоит! Испытываешь непередаваемое ощущение, осознавая, что именно здесь проходили легендарные гладиаторские бои. Там невероятная энергетика! Ведь важен не сам факт, что ты посетил место, о котором так много говорят. Важно, что ты ощущал, как и что в тебя вошло в этот момент. Можно получить невероятное удовольствие от прогулки по арбатским дворикам. А можно не получить кайфа от созерцания прерий.
Прошлым летом нам с Игорем Петренко захотелось посмотреть Сен-Тропе. Дорога только в одну сторону заняла три часа, а когда мы туда приехали, то съели мороженое, искупались и отправились обратно. Мы провели в Сен-Тропе какой-то час. Но оно того стоило. Впечатление потрясающее! Великолепное прозрачное море, огромное количество дорогущих яхт, множество ресторанчиков, в которых зажигают все.
А вот Париж не произвел на меня колоссального впечатления. Даже не знаю, почему. Наверное, потому что было просто мало времени. Мы приехали туда на Рождество, и у меня создалось ощущение некой искусственности этого праздника. Когда сразу очень много разной информации, ее тяжело воспринимать. Лучше увидеть что-то одно и поподробнее.
Но Лувр — это да! И то не весь. Очень понравился отдел античной скульптуры. Античность, вообще, мне более понятна в силу того, что я всю жизнь занимаюсь телом. Поразило, насколько точно древние скульпторы передали физическую мощь человека. Некоторые статуи были абсолютно культуристического сложения. Видно, что автор ваял не просто с красивого тела, а еще и домысливал. А вот скульптура Милона Кратонского, пожираемого львами, не всколыхнула в моей душе никаких чувств, хотя это реальный персонаж. Милон Кратонский выиграл шесть олимпиад по борьбе и отличался чудовищной силой. Кстати, погиб совершенно по-дурацки. Однажды он решил совершить очередной атлетический подвиг — вбил клин в дуб и, чтобы разделить дерево, сунул в расщелину руки, но их зажало… А потом пришли дикие львы и сожрали его. Обидно…
— Во время путешествий общаетесь с местным населением?
— Так получается, что по всему миру я нахожу (или они меня находят) людей, которые оказываются настроенными со мной на одну волну. В Аргентине у нас был потрясающий водитель, знавший семь языков, дипломант международного конкурса скрипачей, с собственным бизнесом в Париже. Я спрашиваю его: «Зачем ты водителем работаешь?» А он отвечает: «Общаться люблю». Ему за шестьдесят, а у него такая харизма! В Италии мы познакомились с комиссаром полиции, который вообще не говорил по-английски. Мы с ним часа четыре общались и на пальцах умудрились рассказать друг другу все — о семьях, о жизненном пути.
— А развлекательные заведения во время отдыха посещаете?
— В Буэнос-Айресе мы были на дискотеке сальсы. Она интересна тем, что на ней одновременно с танцами проходят и мастер-классы. То есть можно прийти совершенно неподготовленным и за ночь освоить танец — он, в принципе, не очень сложный. Что мы с женой и сделали. И вот как-то Иринка приехала ко мне в Киев (у меня там были съемки) в свой день рождения, и мы решили отметить его в клубе «Майдан». В тот вечер там выступали ребята, которые играли латиноамериканскую музыку. И мы так зажгли, что нас пригласили участвовать в конкурсе сальсы. Вообще, в Аргентине очень сложно не танцевать: на радио существует круглосуточный канал танго, на телевидении — тоже, на каждом шагу — школы танго, где за десять занятий можно научиться танцевать. Танцуют даже на улицах.
— А нравится ли вам Азия?
— Это очень своеобразное место. Мы были в Паттайе, отправились туда в свадебное путешествие, остановились в одном из самых дорогих отелей. В самом же городе такой запах! Первые два дня я думал, что в город больше не поеду. Но ко всему привыкаешь. И тем не менее эта шокирующая Азия очень интересна: местный «Мулен Руж», зоопарки, море, острова, природа, своеобразная кухня — всякие таракашки. Там я буквально тоннами употреблял ананасы.
— Кстати, как вы относитесь к тайской кухне?
— Жена однажды захотела меня удивить и заказала в ресторане что-то рыбное в кокосовом орехе. Я смог съесть только половину чайной ложки, и у меня сразу все загорелось внутри. Пришлось заливать ведром кока-колы. А в другой раз мы зашли в маленький ресторанчик и увидели в меню на русском языке блюдо «Маленькая тайская рыбка». Попросили приготовить две, и нам принесли… огромных палтусов с горой картошки. Потом мы уже заказывали не две «маленькие» рыбки, а одну.
А еще жена приучила меня к тайскому массажу. Мы посещали огромный массажный салон, в котором работали порядка тысячи массажисток. Они сидят в своеобразном амфитеатре, и у каждой свой номер. Приходишь и выбираешь. Когда я появился там в четвертый или пятый раз, раздался всеобщий страдальческий вздох. Я тогда весил под сто тридцать, а они все — маленькие, хрупкие. В конце концов нашлась одна тайка лет шестидесяти, она единственная могла меня промять. Да еще использовала какую-то специальную палку. Удовольствие потрясающее! И невероятная легкость потом.
— Владимир, а часто за границей реагируют на ваш специфический внешний вид?
— В Таиланде основное время мы проводили в королевском фитнес-центре при нашем отеле. Я всегда ходил там в плавках и спецназовской шапке. Только в конце нашего пребывания они осмелились подойти, да и то не ко мне, а к жене, и сказать: «Передайте, пожалуйста, вашему мужу, что это все за деньги». Получилось, что мы две недели тусовались бесплатно, а заплатили только за последний день.
Однажды произошла довольно забавная история с автографами. Мы собрались на отдых и специально попросили отель, где бы было поменьше русских. В результате среди отдыхающих оказалось четыре немца, а все остальные — наши. Уже на второй день я просто вынужден был объявить по громкой связи, что собираю на вертолетной площадке всех желающих получить автограф. Иначе спокойно отдохнуть нам не дали бы. В течение нескольких часов я сидел и тупо расписывался. Чтобы уже все успокоились. До следующего приезда.
Знаменитый гладиатор по прозвищу Динамит, спортсмен, актер, теле- и радиоведущий Владимир Турчинский поколесил по миру немало. Однако журналу «Туризм и отдых» он признался, что его самое любимое место на земле — Аргентина.
— Владимир, чем же вам так понравилась Аргентина?
— Мне там нравится все: природа, люди… Замечательно то, что в пределах одной страны можно и побывать в прериях, и позагорать на побережье океана, и, уехав в противоположную сторону, покататься на горных лыжах, «погонять» пингвинов.И люди там невероятно доброжелательные. Однажды в Буэнос-Айресе, одном из самых крупных городов мира, мы парковали автомобиль, а в это время дочка перебежала дорогу и устремилась в парк. Какой-то незнакомый мужчина подошел к ней, взял за ручку и привел обратно. Я не очень хорошо себе представляю такую картину у нас. Конечно, в России люди добрые, но в Аргентине они целенаправленно добрые. Хотя в Буэнос-Айресе есть и другие места — экстремально бедные районы, куда вообще лучше не ходить. Без штанов останешься.
— А чем интересен Буэнос-Айрес?
— Как вам объяснить? Я в свое время очень не любил Питер. Какой-то мрачный город, то деньги украдут, то шмотки. А когда однажды «завис» там на четыре месяца (у меня были съемки двух фильмов подряд), город открылся изнутри. И люди показались добрее, чем в Москве. Хотя вроде бы ничего не изменилось… Но даже дождь уже по-другому воспринимался.
Так и с Буэнос-Айресом. Вот Дима Дюжев отправился туда на неделю, звонит мне и удивляется: «Чем ты так восхищался?» Просто, оказавшись в какой-то стране, я стараюсь походить пешком, пообщаться, не только посмотреть достопримечательности, но и побывать в разных местах — причем и в таких, которые меньше всего посещают туристы. Например, когда в Аргентине мы решили поехать к океану, я подошел к местным ребятам и спрашиваю: «А где вы сами-то отдыхаете?» Они говорят: «За тридцать километров отсюда есть городок Пинамар, тебе понравится». И точно — красивейшие эвкалиптовые рощи, народу мало, дешевая еда, относительно недорогие гостиницы: сто песо (это тысяча рублей) стоит люкс с полным пансионом.
Я не знаю, существуют ли в Сочи или Ялте места, где за такие деньги можно получить похожее удовольствие. А дело в том, что в стране тогда произошел дефолт, и иностранец ощущал себя там человеком богатым. Все, что до дефолта у них было в долларах, стало в песо. И легко можно найти очень хороший ресторан, где за полсотни рублей получишь полноценный шведский стол.
— И, надо понимать, кормят в Аргентине вкусно?— Невкусно поесть в Аргентине просто невозможно. У них все местного производства. Ведь это аграрная страна. Некоторое время назад она была лидером по поставкам говядины, а сейчас входит в первую десятку. Когда путешествуешь по Аргентине, всюду видишь пасущиеся стада. Аргентина — это страна мяса.
— А какие места особенно запомнились в Аргентине?
— Патагония! Там киты приплывают к берегу рожать. С берега видно, как на довольно близком расстоянии из воды торчит хвост этого гигантского создания. С одной стороны, страшновато, а с другой — невозможно передать радость, которую испытываешь. От сопричастности этому таинству. От ощущения, что есть еще на земле вот такие места, где человек может чувствовать себя в единении с природой.
— И где еще есть такие замечательные места?
— На самом деле они есть и у нас в стране. Я тут недавно был в Петропавловске-Камчатском. Океан, черный песок, вулканы, снег — это просто какой-то сюр! Сидишь ночью в горячем источнике, а кругом — снег, снег, снег и звезды. И такое ощущение, что ты находишься на другой планете.
— Вероятно, вам везет на столь романтические впечатления?
— Я в хорошем смысле привык к чему-то необычному. Например, помню, какое впечатление произвел на меня город Брисбен в Австралии. Ни за что не догадаетесь, как проводят вечера его жители. Прямо в черте города есть скала, на которой днем тренируются альпинисты. У подножия скалы — скамеечки, а наверху — мангалы. Все это красиво подсвечено. И огромное количество горожан вечерами занимаются скалолазанием. А поднявшись наверх, жарят там шашлыки. Так они отдыхают.
Или, к примеру, в той же Австралии, в часе езды от Мельбурна, на берегу океана тоже стоят скамеечки. Ровно без пяти девять на них рассаживаются люди. Словно какой-то особый ритуал. А ровно в девять из воды выходят пингвины и идут куда-то по ведомым только им делам. Зрители поднимаются и отправляются по домам. Такое вот потрясающее место, куда люди приходят на встречу с пингвинами. Этакий симбиоз природы и цивилизации.
А в Мельбурне стоит прийти к океану с пакетиком картошки из Макдоналдса, пошуршать им — и деревья, высаженные вдоль прибрежной полосы, как будто оживают. С них спускаются какие-то зверьки, очень похожие на енотов, но раза в два меньше, и начинают двигаться к тебе. Постепенно они заполняют пространство вокруг (метров пятнадцать-двадцать в диаметре), начинают теребить тебя лапками, и ты даешь им картошку. Потом отдаешь и сам пакет. А они увидят, что он пустой, и опять на деревья. Кстати, в отношении этих зверьков законодательством Австралии установлены интересные правила. Если животное, допустим, свалится в трубу твоего дома, нельзя просто вынести его на улицу. Ты обязан вызвать специальную службу, которая заберет его и посадит обратно на дерево.
— Путешествуя по миру, вы наверняка сталкивались с непривычными для нас, россиян, законами?
— В той же Австралии человеку, который залез к тебе в дом, ты не можешь просто дать по мозгам и выкинуть его вон — это будет считаться превышением допустимой меры самообороны. Ты должен уговорить его дождаться полиции. Австралия, вообще, очень своеобразная страна. Там в свое время был бум эмигрантов из России, которые специально прыгали под машины и в результате получали совершенно бешеные страховки. Потом это дело пресекли, законодательство ужесточили. Теперь в подобных ДТП виноватыми признают самих прыгунов.Или взять Америку. Автомашины стоят в пробке. Рядом довольно широкая полоса, по которой может грузовик проехать, — свободная. Она предназначена для экстренных служб. И стоит на нее выехать, как тебя лишат прав на полгода. А это очень существенное наказание, потому что в Штатах без машины прожить практически невозможно.
— Как вы считаете, от чего зависит восприятие страны, в которую отправляешься отдыхать?
— Бывает, что у тебя хорошее настроение, ты берешь плохую сигару и получаешь кайф. А в плохом настроении и хорошая сигара покажется невкусной. Мне, например, не понравилась Венеция. Значит, не было в тот момент у меня настроения получить удовольствие. Зато Рим — другое дело. Один Колизей чего стоит! Испытываешь непередаваемое ощущение, осознавая, что именно здесь проходили легендарные гладиаторские бои. Там невероятная энергетика! Ведь важен не сам факт, что ты посетил место, о котором так много говорят. Важно, что ты ощущал, как и что в тебя вошло в этот момент. Можно получить невероятное удовольствие от прогулки по арбатским дворикам. А можно не получить кайфа от созерцания прерий.
Прошлым летом нам с Игорем Петренко захотелось посмотреть Сен-Тропе. Дорога только в одну сторону заняла три часа, а когда мы туда приехали, то съели мороженое, искупались и отправились обратно. Мы провели в Сен-Тропе какой-то час. Но оно того стоило. Впечатление потрясающее! Великолепное прозрачное море, огромное количество дорогущих яхт, множество ресторанчиков, в которых зажигают все.
А вот Париж не произвел на меня колоссального впечатления. Даже не знаю, почему. Наверное, потому что было просто мало времени. Мы приехали туда на Рождество, и у меня создалось ощущение некой искусственности этого праздника. Когда сразу очень много разной информации, ее тяжело воспринимать. Лучше увидеть что-то одно и поподробнее.
Но Лувр — это да! И то не весь. Очень понравился отдел античной скульптуры. Античность, вообще, мне более понятна в силу того, что я всю жизнь занимаюсь телом. Поразило, насколько точно древние скульпторы передали физическую мощь человека. Некоторые статуи были абсолютно культуристического сложения. Видно, что автор ваял не просто с красивого тела, а еще и домысливал. А вот скульптура Милона Кратонского, пожираемого львами, не всколыхнула в моей душе никаких чувств, хотя это реальный персонаж. Милон Кратонский выиграл шесть олимпиад по борьбе и отличался чудовищной силой. Кстати, погиб совершенно по-дурацки. Однажды он решил совершить очередной атлетический подвиг — вбил клин в дуб и, чтобы разделить дерево, сунул в расщелину руки, но их зажало… А потом пришли дикие львы и сожрали его. Обидно…
— Во время путешествий общаетесь с местным населением?
— Так получается, что по всему миру я нахожу (или они меня находят) людей, которые оказываются настроенными со мной на одну волну. В Аргентине у нас был потрясающий водитель, знавший семь языков, дипломант международного конкурса скрипачей, с собственным бизнесом в Париже. Я спрашиваю его: «Зачем ты водителем работаешь?» А он отвечает: «Общаться люблю». Ему за шестьдесят, а у него такая харизма! В Италии мы познакомились с комиссаром полиции, который вообще не говорил по-английски. Мы с ним часа четыре общались и на пальцах умудрились рассказать друг другу все — о семьях, о жизненном пути.— А развлекательные заведения во время отдыха посещаете?
— В Буэнос-Айресе мы были на дискотеке сальсы. Она интересна тем, что на ней одновременно с танцами проходят и мастер-классы. То есть можно прийти совершенно неподготовленным и за ночь освоить танец — он, в принципе, не очень сложный. Что мы с женой и сделали. И вот как-то Иринка приехала ко мне в Киев (у меня там были съемки) в свой день рождения, и мы решили отметить его в клубе «Майдан». В тот вечер там выступали ребята, которые играли латиноамериканскую музыку. И мы так зажгли, что нас пригласили участвовать в конкурсе сальсы. Вообще, в Аргентине очень сложно не танцевать: на радио существует круглосуточный канал танго, на телевидении — тоже, на каждом шагу — школы танго, где за десять занятий можно научиться танцевать. Танцуют даже на улицах.
— А нравится ли вам Азия?
— Это очень своеобразное место. Мы были в Паттайе, отправились туда в свадебное путешествие, остановились в одном из самых дорогих отелей. В самом же городе такой запах! Первые два дня я думал, что в город больше не поеду. Но ко всему привыкаешь. И тем не менее эта шокирующая Азия очень интересна: местный «Мулен Руж», зоопарки, море, острова, природа, своеобразная кухня — всякие таракашки. Там я буквально тоннами употреблял ананасы.
— Кстати, как вы относитесь к тайской кухне?
— Жена однажды захотела меня удивить и заказала в ресторане что-то рыбное в кокосовом орехе. Я смог съесть только половину чайной ложки, и у меня сразу все загорелось внутри. Пришлось заливать ведром кока-колы. А в другой раз мы зашли в маленький ресторанчик и увидели в меню на русском языке блюдо «Маленькая тайская рыбка». Попросили приготовить две, и нам принесли… огромных палтусов с горой картошки. Потом мы уже заказывали не две «маленькие» рыбки, а одну.А еще жена приучила меня к тайскому массажу. Мы посещали огромный массажный салон, в котором работали порядка тысячи массажисток. Они сидят в своеобразном амфитеатре, и у каждой свой номер. Приходишь и выбираешь. Когда я появился там в четвертый или пятый раз, раздался всеобщий страдальческий вздох. Я тогда весил под сто тридцать, а они все — маленькие, хрупкие. В конце концов нашлась одна тайка лет шестидесяти, она единственная могла меня промять. Да еще использовала какую-то специальную палку. Удовольствие потрясающее! И невероятная легкость потом.
— Владимир, а часто за границей реагируют на ваш специфический внешний вид?
— В Таиланде основное время мы проводили в королевском фитнес-центре при нашем отеле. Я всегда ходил там в плавках и спецназовской шапке. Только в конце нашего пребывания они осмелились подойти, да и то не ко мне, а к жене, и сказать: «Передайте, пожалуйста, вашему мужу, что это все за деньги». Получилось, что мы две недели тусовались бесплатно, а заплатили только за последний день.
Однажды произошла довольно забавная история с автографами. Мы собрались на отдых и специально попросили отель, где бы было поменьше русских. В результате среди отдыхающих оказалось четыре немца, а все остальные — наши. Уже на второй день я просто вынужден был объявить по громкой связи, что собираю на вертолетной площадке всех желающих получить автограф. Иначе спокойно отдохнуть нам не дали бы. В течение нескольких часов я сидел и тупо расписывался. Чтобы уже все успокоились. До следующего приезда.
Комментарии